Live and let live
Пятница.
Выкручиваю плоскогубцами шурупы из задней стенки шкафа.
Увлекательнейшее занятие, доложу я вам. Медитативное.
Суббота.
Мат-мат-мат...
Переезд.
Грузчики-пингвины.
Куча барахла.
Четыре или пять аварий, полыхающая огнем машина на МКАДе.
Тошнит.
Какая-то кретинская девочка в кепке а ля Олег Попов у подъезда.
Я в шоке.
Нервы.
Истерика.
Телефон молчит.
Что мне делать, мам?...
Воскресение.
Еду в Крылатское, выгоняю сестру на прогулку...скулю, жалуюсь на
жизнь, прошу отрубить мне голову и выкинуть в утиль за
ненадобностью. Покупаем торт, едим его на ее кухне, пьем чай,
гадаем на библии. Ничего не понимаем, процесс становится игрой.
И сердце мое под нефритовым кулоном все равно неспокойно.
Понедельник.
Опоздала. Пробка на полтора часа. Ненавижу.
Выкручиваю плоскогубцами шурупы из задней стенки шкафа.
Увлекательнейшее занятие, доложу я вам. Медитативное.
Суббота.
Мат-мат-мат...
Переезд.
Грузчики-пингвины.
Куча барахла.
Четыре или пять аварий, полыхающая огнем машина на МКАДе.
Тошнит.
Какая-то кретинская девочка в кепке а ля Олег Попов у подъезда.
Я в шоке.
Нервы.
Истерика.
Телефон молчит.
Что мне делать, мам?...
Воскресение.
Еду в Крылатское, выгоняю сестру на прогулку...скулю, жалуюсь на
жизнь, прошу отрубить мне голову и выкинуть в утиль за
ненадобностью. Покупаем торт, едим его на ее кухне, пьем чай,
гадаем на библии. Ничего не понимаем, процесс становится игрой.
И сердце мое под нефритовым кулоном все равно неспокойно.
Понедельник.
Опоздала. Пробка на полтора часа. Ненавижу.